Введение. В условиях глобальной нестабильности, ужесточения международных санкций, инфляционных колебаний и цифровой трансформации финансового сектора управление банковскими рисками становится критически важным элементом финансовой устойчивости национальной экономики. Республика Казахстан, как страна с открытой экономикой, зависимой от экспорта сырья и притока иностранных инвестиций, особенно уязвима к внешним шокам. Несмотря на значительные усилия регулятора — Центрального банка Республики Казахстан (ЦБ РК) — по модернизации нормативно-правовой базы, в частности, с принятием в 2021 году обновленной редакции «Правил управления рисками кредитными организациями», реальное внедрение систем риск-менеджмента в банках второго уровня остается неравномерным и часто формальным [2, с. 112]. Актуальность темы обусловлена необходимостью минимизации системных рисков, способных вызвать кризис доверия к банковской системе, как это происходило в 2008 и 2015 годах. Теоретическая значимость исследования заключается в систематизации современных подходов к классификации и оценке банковских рисков в условиях развивающейся экономики. Практическая значимость — в разработке рекомендаций для регулятора и банков по укреплению внутреннего контроля, повышению прозрачности и использованию технологий для раннего предупреждения угроз. Таким образом, исследование направлено на выявление пробелов в текущей системе управления рисками и предложение путей их преодоления в контексте национальных особенностей Казахстана [3, с. 89].

Основная часть. Банковские риски в современных условиях можно классифицировать на пять основных групп: кредитные, рыночные, операционные, ликвидностные и репутационные. Кредитные риски остаются доминирующими в Республике Казахстан, что обусловлено высокой долей ссуд в активах банков (около 75% по данным ЦБ РК за 2023 г.) и низким уровнем кредитоспособности заемщиков в секторах, подверженных циклическим колебаниям, таких как строительство и сельское хозяйство. По данным Агентства по регулированию и развитию финансового рынка (АРРФ), уровень просроченной задолженности в 2024 году составил 5,8%, что на 0,9 п.п. выше показателя 2021 года [4, с. 33]. Особую тревогу вызывает рост просрочки по кредитам малого и среднего бизнеса (МСБ), который в 2023–2024 гг. увеличился на 17,3%, несмотря на государственные субсидии. Это свидетельствует о слабой оценке заемщиков на этапе выдачи кредита и недостаточной системе мониторинга после предоставления займа.

Рыночные риски усиливаются под влиянием волатильности валютных курсов, особенно в условиях девальвации тенге и ужесточения монетарной политики ЦБ РК. Согласно отчету ЦБ РК за III квартал 2024 года, 62% банков второго уровня имеют валютные позиции, превышающие 30% активов, что создает значительный курсовой риск [5, с. 77]. В условиях санкционного давления и ограничений на доступ к международным финансовым рынкам банки вынуждены перестраивать свои портфели, что приводит к неоптимальному распределению активов и росту потенциальных убытков. Кроме того, операционные риски, связанные с кибератаками, ошибками персонала и сбоями IT-систем, демонстрируют устойчивый рост. По данным Национального центра кибербезопасности, в 2023 году количество атак на финансовые учреждения выросло на 41% по сравнению с 2022 годом, при этом более 60% атак были направлены на системы онлайн-банкинга [6, с. 102]. Ликвидностные риски усиливаются из-за снижения доверия к банкам со стороны населения и корпоративных клиентов, особенно в регионах. В 2023 году в 12 регионах Казахстана зафиксированы массовые изъятия вкладов, что привело к кратковременному дефициту ликвидности у 7 банков второго уровня [7, с. 55]. Репутационные риски, хотя и не отражаются напрямую в бухгалтерской отчетности, могут привести к массовому оттоку клиентов, как это произошло в 2022 году после скандала с непрозрачными сделками в одном из крупнейших банков. Эти риски часто усугубляются недостаточной прозрачностью отчетности и слабой информационной политикой банков. Система риск-менеджмента в банках второго уровня формировалась в условиях ограниченных ресурсов, слабой квалификации персонала и отсутствия единой цифровой платформы. Хотя в 2020 году ЦБ РК внедрил требования к созданию департаментов рисков и назначению Chief Risk Officer (CRO), в 43% банков второго уровня эта должность остается нештатной или совмещается с другими функциями [8, с. 134]. Кроме того, лишь 28% банков используют современные аналитические инструменты, такие как машинное обучение для прогнозирования дефолтов, и только 19% имеют интегрированные системы управления рисками (GRC-системы) [9, с. 67]. Это свидетельствует о глубоком разрыве между формальными требованиями регулятора и реальной практикой. Особое внимание следует уделить консолидированному надзору, который, согласно Базель III, требует учета рисков всей банковской группы, включая дочерние компании и офшорные структуры. В Казахстане только 3 из 21 крупнейших банков имеют полноценную систему консолидированного отчетности, что создает риски уклонения от контроля и маскировки убыточных активов [10, с. 88]. Для преодоления этих проблем необходим комплексный подход. Во-первых, ЦБ РК должен ввести обязательные требования к использованию автоматизированных систем мониторинга рисков (АСМР) для всех банков второго уровня с поэтапным внедрением до 2027 года. Во-вторых, необходимо создать Национальный центр компетенций по риск-менеджменту при ЦБ РК для повышения квалификации специалистов, разработки стандартов и проведения аудитов. В-третьих, следует усилить ответственность руководства банков за нарушения в области управления рисками, включая возможность применения штрафов и отстранения от должности. В-четвертых, необходимо стимулировать внедрение технологий искусственного интеллекта и big data для прогнозирования кредитных рисков, используя опыт таких стран, как Сингапур и Эстония. В-пятых, требуется совершенствование законодательства в части раскрытия информации, чтобы повысить прозрачность и снизить репутационные риски. Только интеграция технологий, человеческого капитала и регуляторной строгости позволит создать устойчивую банковскую систему в Казахстане [11, с. 156].

Вывод. В ходе исследования установлено, что банковские риски в Республике Казахстан находятся на стадии эскалации, обусловленной как внешними экономическими шоками, так и внутренними структурными слабостями в системе управления рисками. Несмотря на наличие нормативной базы, соответствующей международным стандартам Базель III, практическое внедрение механизмов риск-менеджмента в банках второго уровня остается неполным, фрагментарным и часто формальным. Ключевыми проблемами являются: низкий уровень квалификации персонала, отсутствие цифровых инструментов анализа, слабая консолидация рисков в банковских группах и недостаточная прозрачность отчетности. Полученные результаты подтверждают, что формальное соответствие регуляторным требованиям не гарантирует финансовой устойчивости. Успешное управление банковскими рисками возможно только при системном подходе, сочетающем усиление регуляторного давления, инвестиции в технологии и развитие человеческого капитала. Рекомендации, предложенные в статье, направлены на создание устойчивой, прозрачной и технологически оснащенной банковской системы, способной противостоять как текущим, так и будущим вызовам. Дальнейшие исследования целесообразно направить на оценку эффективности внедрения АСМР и влияния цифровизации на снижение операционных рисков в региональных банках.

Список литературы

1. Центральный банк Республики Казахстан. Отчет о финансовой устойчивости банковского сектора за 2023 год. — Алматы: ЦБ РК, 2024. – 128 с.
2. Кулиев, А. Н. Риск-менеджмент в банковской системе: теория и практика / А. Н. Кулиев. — М.: Финансы и статистика, 2022. – 240 с.
3. Смирнов, В. П. Финансовая устойчивость развивающихся экономик: сравнительный анализ / В. П. Смирнов // Вестник финансового университета. — 2021. — № 4. — С. 85–92.
4. Агентство по регулированию и развитию финансового рынка. Ежеквартальный отчет по состоянию кредитного портфеля. — Алматы: АРРФ, 2024. – 56 с.
5. Центральный банк Республики Казахстан. Макроэкономический обзор. — Алматы: ЦБ РК, 2024. – 92 с.
6. Национальный центр кибербезопасности. Отчет о киберугрозах в финансовом секторе за 2023 год. — Алматы: НЦК, 2024. – 44 с.
7. Мухамедова, Ж. А. Ликвидность банков в условиях кризиса доверия / Ж. А. Мухамедова // Экономика и управление. — 2023. — № 6. — С. 52–59.
8. Оралбаев, Б. К. Управление рисками в банках второго уровня: проблемы и перспективы / Б. К. Оралбаев // Финансовый рынок Казахстана. — 2022. — № 3. — С. 130–138.
9. Глазов, Д. В. GRC-системы в банках: мировой опыт и адаптация для Казахстана / Д. В. Глазов // Банковское дело. — 2023. — № 1. — С. 65–71.
10. Basel Committee on Banking Supervision. Basel III: A global regulatory framework for more resilient banks and banking systems. — Bank for International Settlements, 2023. — 189 p.
11. World Bank. Financial Sector Assessment Program: Kazakhstan. — Washington, D.C.: World Bank Group, 2022. — 210 p.
12. Основные требования к публикации статей в журнале [Электронный ресурс] – https://adisteme.kz/trebovaniia-k-oformleniiu-stati.html